Мы уже говорили: самым главным на Астанинском экономическом форуме было выступление президента Казахстана. Не скажем за судьбы всего мира, но судьба нашей страны немало зависит от того, как нанятый на семь лет государственный управляющий оценивает нынешнее положение вверенного ему объекта управления. И каковы его планы на оставшийся до 2029 года срок.
Наш президент, мы знаем, блестящий знаток иностранных дел, тем более важна точность оценок, готовящихся теми, кому он доверил управление экономикой. Цитируем:
«Несмотря на глобальные вызовы, в 2024 году рост нашей экономики составил 5,1%. Объем прямых иностранных инвестиций достиг рекордных показателей. Мы решительно намерены построить более диверсифицированную, инклюзивную и ориентированную на будущее экономику, рост которой обеспечит не только стабильность, но и справедливость».
Не сомневаемся, что третья фраза, насчет намерений построить диверсифицированную и справедливую экономику, принадлежит лично главе государства. Но вот на первых двух мы немножко… споткнулись.
Вообще-то официальный показатель роста ВВП за 2024 год – 4,8 процента, что тоже очень неплохо. А вот с начала этого года темп роста, да, поднялся до 5,1%, к маю даже до 5,7% а правительство заговорило уже о 6 процентах по году. Оптимистично, особенно если отвлечься от тревожного ожидания накапливающихся в мире катаклизмов. Сравним: по «Национальному плану развития до 2029 года» в прошлом году тем роста ВВП должен был составить 5,3%, в этом году 5,6%, в следующем 6,3%, в 2027 уже 6,9%, и далее держать темп по 6,7 процентов.
К вопросу о справедливости: ВВП – это суммарная стоимость всех товаров и услуг, произведенных для конечного потребления. Соответственно, она же – стоимость всего приобретаемого конечными потребителями на свои доходы. Делим ВВП 2024 года (135252 млрд тенге) на численность населения (20286 тыс. человек), получаем по 13 857 долларов на каждого казахстанца. Не как в Эмиратах, но достаточно приличный подушевой ВВП, где-то нижняя граница для стран со средним уровнем доходов. Примерно, как Аргентина или Мексика. У могучего Китая, между прочим, подушевой ВВП не дотягивает до казахстанского, а в сохранившей свою промышленность и сельское хозяйство Белоруссии – сильно меньше. Нефть – вот что позволяет держать неплохой уровень даже в нашей откровенно «вывозной» экономике.
Подушевой доход в местных деньгах – 6667 млн тенге/чел, выглядит тоже неплохо, особенно при пересчете на месяц: 556 тысяч тенге на каждого члена семьи, жить можно. Однако не торопимся раскатывать губу, в официальной статистике есть еще вот что: номинальный средний подушевой доход по итогам 2024 года – 210 тысяч тенге на человека в месяц.
Но тогда какова же доля национального продукта, приходящаяся непосредственно на казахстанские семьи? Считаем: 210 тыс. х 12 х 20,2861 млн = 51,12 трлн тенге или 37,8% от ВВП.
Вот тебе раз: самим казахстанцам от всего произведенного в Казахстане достается только чуть более трети!
Результат, на первый взгляд, удивительно мал, но удивляться стоит другому: удивительно малой доле труда в структуре ВВП. За 2024 год расклад ВВП по доходам таков: труд 31,1%, чистые налоги на производство и импорт – 7,4% и основная доля – 61,5% приходится на валовую прибыль/валовой смешанный доход.
То есть, статистики себе не противоречат: к 31,1 проценту доходов от работы по найму они досчитывают еще какую-то часть других доходов, от подсобного хозяйства, например, и выводят те самые 210 тысяч ежемесячного подушевого дохода, которые дают искомые 37,8% от всего произведенного и – купленного в Казахстане.
Переводим с птичьего статистического языка на человеческий: доходами от своего труда распоряжаются сами люди, а налогами – бюджет и из него казахстанцам тоже что-то достается. А вот валовая прибыль/валовой доход – ими распоряжаются работодатели. Которых, как мы понимаем, несколько меньше, чем работников. А если считать по самым крупным объектам, которым и достается валовая прибыль, то это всего сколько-то сотен или тысяч владельцев. Итого, в государстве Казахстан все производимое и, соответственно, покупаемое, распределяется между казахстанцами – работниками, и казахстанцами – работодателями в соотношении одна треть к двум третям.
Несправедливо не только по отношению к людям, но и всей внутренней экономике: тому самому малому-среднему бизнесу, о котором правительство неустанно заботится. Заодно пытаясь собрать побольше через НДС. Суть в том, что вся не относящаяся к экспортно-сырьевой экономика опирается на платежеспособность местного покупателя, – казахстанцев, а она как раз и крайне занижена! Смотрите: в 2024 году средний семейный бюджет на 50,6% уходил только на еду, на ЖКХ и другие услуги 18,3%, и еще 6,6% расчеты по кредитам. На непродовольственные товары, лекарства и все прочее оставалось только 22,4%, это глубокая и повальная бедность. Ни достаточного жизненного уровня для населения, ни платежеспособной базы для местного бизнеса!
Заметим в скобках, что официальная статистика, сухо констатируя оскорбительно низкую для трудящихся их долю в национальном валовом продукте, реальную картину не столько нагнетает, сколько прихорашивает.
В самом деле, по отчету ЕНПФ поступления взносов за 2024 год – 2 558 млрд тенге, то есть весь объем именно легальных, проходящих через бухгалтерии зарплат, это 25,6 трлн тенге, или лишь 18,9% от ВВП. Другими словами, официальная статистика так прямо нам и сообщает: на свои легальные заработки казахстанцы способны купить менее 19% от всего производимого в стране, а еще 12 с небольшим процентов они имеют от каким-то образом высчитываемых статистическими органами теневых и прочих заработков. Поверим статистикам хотя бы в этом, чтобы не так расстраиваться за наших людей. Отсюда, кстати сказать, мы имеем расклад между официальным и теневым рынками труда в Казахстане: принимая 31,1 процентов за сто, получаем расклад 60% легальные и 40% нелегальные заработки.
Чтобы не нагнетать лишнего, заметим, что сколько-то сотен, максимум – тысяч хозяев валовой прибыли, то есть двух третей всего национального продукта, не все пускают на собственное сверхпотребление. В структуре ВВП за тот же 2024 год 28 процентов это экспорт товаров, их потребляют не у нас, а 21 процент – импорт, эти товары не у нас производятся. Есть еще, помимо потребления, фонд накопления, – у богатых свои проблемы и обязательства.
Но в принципе: всего одна треть национального продукта на долю всех казахстанцев – это очень и очень несправедливо. И очень опасно.
И здесь выходим на главную фразу, о которую споткнулись не только мы, – вся экономика нашей страны, – насчет рекордного притока иностранных инвестиций. Не знаем, как ответственные за экономику насчитали этот рекорд, известно ведь, что вывоз доходов на ранее сделанные инвестиции давно уже превышает приток новых. И вот вам подборка официальных статданных:
| 2019 | 2020 | 2021 | 2022 | 2023 | 2024 | |
| Иностранные прямые инвестиции в Казахстан: валовой приток за период, млрд $ | 24,5 | 17,2 | 23,8 | 28,2 | 23,4 | 12,7 |
| Приток-отток прямых инвестиций, нетто | -5,9 | -5,9 | -1,9 | -7,9 | -2,8 | -1,2 |
| Доходы от инвестиций в Казахстан и из Казахстана, нетто | -20,6 | -13,7 | -22,2 | -23,9 | -24,8 | -19,6 |
Как видим, приток прямых иностранных инвестиций в 2024 году, действительно, оказался рекордным – самым низким за последние годы. Поставлен рекорд и по балансу ввода-вывода инвестиций, «всего» 1,2 миллиарда долларов с минусом, тогда как в предыдущие годы балансы были еще более не в нашу пользу. Но самое главное – соотношения доходов: сколько Казахстан выручает от своих вложений за границу, в тот же Национальный фонд и в золотовалютные резервы Нацбанка, а сколько вывозят иностранные инвесторы. В прошлом году плюс на минус принес очередную утечку в 19,6 миллиарда долларов, не рекорд, бывало и больше. Но останься в стране хотя бы половина выведенного – не надо было бы опустошать Нацфонд и устраивать облавную НДС-охоту.
Соединяем все сказанное в одну заключительную мысль.
Похоже, между хозяевами двух третей национального продукта, присваиваемого в виде валовой прибыли и иностранными инвесторами, выводящими из Казахстана столько прибыли, что гигантский по сырьевому экспорту внешний платежный баланс все равно оказывается в минусе, есть прямая связь. Насколько это одни и те же люди, а насколько альянс местных компрадоров с реальными иностранными концессионерами – можно разбираться. Но то, что занижение доли труда в Казахстане и ставка на внешнее финансирование, это одна и та же политика – ясно без разбирательств.
Вот почему мы всецело за намерение президента сделать экономику инклюзивной и ориентированной на будущее. А, главное, Справедливой.
