Политолог Андрей Чеботарев пишет: «Между принятием Земельного кодекса 2002- 2003 годов и кризисом 2016 года пролегает не только время, но и эволюция аргументов и ожиданий. Сегодня сельскому хозяйству нужны долгие инвестиции, ясные правила и доверие, а дискуссия о частной собственности на землю остаётся тестом зрелости институтов и диалога власти с обществом (…) Принятие Земельного кодекса 2002–2003 годов стало не просто юридической реформой, а ареной борьбы элит и испытанием для институтов. Вопрос частной собственности на землю выявил слабость регулирования и отсутствие общественного консенсуса, превращая каждое решение в компромисс. Кризис 2003 года стал экзаменом доверия между властью и обществом и заложил основу для повторения земельных протестов в 2016 году (…) Земельный вопрос в Казахстане – это не только экономика, но и символ национальной идентичности. Кризисы 2003 и 2016 годов показали: без доверия и диалога любые реформы вызывают сопротивление. Земля – основа преемственности и стабильности, и её политика требует справедливости и участия общества».
Евразия24 комментирует:
Сейчас в Казахстане земельный вопрос остро не стоит, кроме того, что идет возврат в госсобственность проданных в ранние годы с нарушениями миллионов гектар земли сельхозназначения. В 2024 году государство уже вернуло более 2 млн га, в 2025-м намеревается сделать то же самое. Это может нравиться не всем – уже в период руководства страной Касым-Жомарта Токаева были поручения не допускать концентрацию земель в олигархических руках, как это было в момент земельных митингов 2016 года. Но процесс возврата земель идет без шума и без пыли по понятным внутриполитическим причинам. Главный постулат, что земля – главная национальная ценность, а не способ обогащения для избранных, наконец-то проявил себя в действии.
