Группа депутатов сената попросила премьер-министра Олжаса Бектенова разобраться с системными инфраструктурными, институциональными и рыночными барьерами при сбыте агропродукции на внешние и внутренний рынки.
Поводом для постановки острых вопросов перед правительством послужили жалобы отраслевых фермерских объединений на фактически не работающие меры господдержки и отсутствие прогресса в наращивании экспорта продукции с высокой добавленной стоимостью.
«Несмотря на ежегодный рост агроэкспорта Казахстана, его структура по-прежнему носит сырьевой характер. Доля экспорта сельскохозяйственной продукции низка. При этом зависимость от импорта на внутреннем рынке также значительна. В первом квартале 2025 года объем экспорта снизился на 11,9% (16,36 млрд долларов), а объем импорта (12,9 млрд долларов) остался без изменений. Такой торговый дисбаланс, особенно по готовой продукции, снижает конкурентоспособность отечественных производителей. Несмотря на значительные средства, выделенные на сельскохозяйственный сектор (около 5 млрд долларов США в 2020–2024 годах), доля АПК в ВВП остается на уровне около 2,5%. Около 80% государственной поддержки приходится на крупные агрохолдинги, однако многие из них ориентированы на внутренний рынок и сырьевое направление, в то время как малые и средние производители остаются в стороне и не могут выйти на экспорт», – написали депутаты в своем запросе Олжасу Бектенову.
По их словам, в Казахстане не сформирована национальная система сбыта товаров – не хватает современных хабов, складов и холодильников, а нереализованные проекты оптово-распределительных центров свидетельствуют о незавершенности планов в этом направлении.
И привели в качестве наглядного примера два случая прямых убытков аграриев из-за проблем с реализацией. В 2024 году они собрали рекордные урожаи зерновых. Но подвела логистика, зерно на рынок не попало и упало в цене. А в январе 2025 года на станции Сарыагаш Туркестанской области 43 вагона картофеля простояли десять дней, продукция сгнила, и это привело к миллионным убыткам. Такие ситуации сенаторы назвали не просто разовыми техническими сбоями, а системной проблемой.
Также депутаты сената указывают, что в Казахстан завозится слишком много агронеучтенки и контрабанды.
«За последние пять лет зарегистрированы сотни случаев незаконного провоза запрещенных товаров через границу. Например, некоторые предприниматели завозили в Казахстан из соседних стран (например, из Узбекистана) дешевые помидоры, перец, дыни и другую продукцию, оформляли их как «отечественную продукцию» и затем экспортировали. Такие факты искусственной «казахстанской продукции» не только наносят ущерб репутации страны, но и приводят к применению ограничительных мер со стороны российских фитосанитарных служб», – сказано в депутатском запросе.
Например, в октябре 2024 года Россия ограничила ввоз на свою территорию казахстанских пшеницы, чечевицы и семян масличного льна. Это решение было отменено только 22 апреля 2025-го. Но на следующий же день, с 23 апреля, по решению Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору начал действовать новый запрет на ввоз агропродукции из Казахстана в уже более широком ассортименте. Помимо прежнего списка, под запрет попали еще и помидоры, перцы, дыни, семена подсолнечника для посева и цветы!
На это решение Росфитонадзора тогда отреагировал руководитель комитета аналитики Зернового Союза Казахстана Евгений Карабанов.
«Только непонятно, зачем предыдущее отменять, чтобы на следующий день ввести новое?! Одно из предположений таких телодвижений Россельхознадзора – установленный Соглашением ЕАЭС максимальный срок ограничения 6 месяцев в календарный год. Получается, просто обновили запрет ещё на 6 месяцев», – приводят слова эксперта СМИ.
Еще одной немаловажной проблемой сенаторы назвали импортный демпинг. Они указывают, что зимой и весной казахстанский рынок наводняют дешевые несезонные овощи.
«Продукция, ввезенная из Туркменистана, Китая, Узбекистана, снижает цены для местных фермеров, делая их бизнес нерентабельным. В таких случаях антидемпинговые меры не применяются, а внутренний рынок остается незащищенным. Казахстан, как полноправный член ЕАЭС, не может самостоятельно принимать оперативные антидемпинговые меры на национальном уровне. В рамках ЕАЭС существуют антидемпинговые механизмы, но для их использования необходима инициатива крупной группы производителей, доказательства и длительные процедуры. Это недоступно для малых и средних фермеров», – сказано в депутатском запросе.
В качестве примера адекватной реакции на импортный демпинг депутаты называют российский опыт, где фермерские объединения достаточно сильные и способны влиять на принятие решений. Кроме того, Узбекистан экспортирует продукцию по принципу «одного окна» – государство упрощает сертификацию и логистику, системно внедряет географические индикаторы и брендирование.
Это далеко не полный список проблем, обозначенных депутатами сената перед Олжасом Бектеновым. И решать их они предлагают:
- во-первых, через сезонные временные ограничения на импорт овощей из соседних стран в период первого сбора раннего урожая;
- во-вторых, через утверждение единых, предсказуемых и долгосрочных «правил игры» в отношении экспорта и импорта;
- в-третьих, через усиление системы фитосанитарного и ветеринарного контроля;
- в-четвертых, через введение индивидуальной ответственности в отношении экспортеров и импортеров, нарушивших требования к качеству и предоставивших фальсифицированную продукцию, в том числе лишением господдержки;
- в-пятых, через внедрение антидемпинговых механизмов для защиты внутреннего производства и так далее.
21 июля Олжас Бектенов ответил депутатам.
«В целях укрепления потенциала аграрного сектора Правительство реализует комплексную политику, направленную на увеличение экспорта продукции АПК в 3,5 раза к 2030 году, доведение доли переработанной продукции до 70%, а также защиту внутреннего рынка от внешних рисков и всестороннюю поддержку фермеров. В рамках этой работы осуществляется постоянный мониторинг внешнеторговых потоков продукции. При возникновении рисков, связанных с резким ростом импорта или экспорта и угрозой для внутреннего рынка, Межведомственная комиссия по вопросам внешнеторговой политики оперативно принимает соответствующие меры. К ним относятся запреты, квоты, количественные ограничения и другие виды нетарифного регулирования», – сказано в ответе главы кабмина на депутатский запрос.
Премьер-министр отмечает, что применение таких мер носит комплексный характер и включает обязательное обсуждение с бизнес-сообществом и экспертами с оценкой социально-экономических последствий.
И вот здесь мы можем поспорить. Есть яркий пример того, как несогласованность действий МСХ, Минторговли и фермерского сообщества привела в 2024 году к убыткам производителей лука. Во время действовавшего запрета на экспорт производители скармливали отборный урожай животным и не могли продать его даже ниже себестоимости из-за забитых складов. Подробности этой истории тут. Похожая ситуация в 2022 году была с капустой.
Далее Олжас Бектенов приводит аргумент правительства о системной поддержке предпринимателей Министерством торговли и интеграции более чем 20 финансовыми и нефинансовыми инструментами поддержки.
«АО «KazakhExport» предоставляет услуги по страхованию рисков, гарантированию и субсидированию экспортных операций. Кроме того, АО «QazTrade» оказывает широкий спектр нефинансовых мер поддержки, включая консультации, обучение, содействие в прохождении зарубежной сертификации, участие в международных выставках и логистике», – отвечает премьер-министр депутатам.
Но они и не отрицают, что такие меры поддержки есть и они работают, но доступ к ним имеют, по мнению сенаторов, исключительно крупные фермерские организации. То же самое касается и программ льготного финансирования проектов по глубокой переработке сельхозсырья.
«Перерабатывающие предприятия включены в программу льготного кредитования под 2,5 – 5% годовых. Дополнительно применяются меры субсидирования займов, включая государственные гарантии и страхование, что облегчает доступ к кредитным ресурсам при недостатке залогового обеспечения. По инвестиционной поддержке предусмотрены субсидии до 40% на производство яиц, модернизацию сахарных заводов, до 25% для молокоперерабатывающих предприятий, а также на оборудование для производства сухого молока. В регионах поддерживается модернизация производств и закуп сырья у фермеров», – сообщил Олжас Бектенов.
Учитывая, что всего полгода назад глава ВАП жестко раскритиковал эффективность мер господдержки сельского хозяйства и констатировал искажение статистики, мы предполагаем, что Олжас Бектенов может и не знать реальной картины на местах, которая очень часто не бьется с бумажной отчетностью в правительстве. Чтобы читатель имел полное представление о том, какой в правительстве видят системную работу по развитию АПК, рекомендуем прочитать ответ премьер-министра депутатам целиком.
Мы, к сожалению, не увидели какого-то особого правительственного рвения в решении проблем агририев на местах. Будь все так идеально, как написано в программных документах, сельхозпроизводители не взвинчивали бы цены на свои урожаи для компенсации прежних убытков. А ведь именно агропродукция внесла наибольший вклад в рост инфляции в 2025 году. И это, по нашему мнению, должно стать предметом особого, не формального разбирательства.
