Предыдущая колонка вышла за несколько часов до оглашения Послания президента народу, была посвящена взорванной перед этим информационной бомбе, и мы эту тему обязательно продолжим в следующий раз, например, так: «Гульнара вместо «Хабара». Или так: «Прожектор Бажкеновой». А сейчас поговорим о собственно Послании, в порядке приоритетов: самым главным из услышанного было вот это, потом вот это, потом это…
Ну, вы уже, конечно, и сами разобрались: самыми главными были слова… нет, не об однопалатном парламенте, это следующий по важности и вытекающий из первого пункт. А на первом месте слова президента о назревшей необходимость реформы ООН, прежде всего ее ключевого органа – Совета Безопасности. И анонсированное им выступление в скором времени на юбилейной сессии Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке, с «видением Казахстаном международной ситуации, в том числе предложениями по реформированию Организации Объединенных Наций». А 1 сентября президент Казахстана, выступая на саммите «ШОС+» заранее «отрепетировал» ту же тему реформирования ООН.
Осталось учесть, что до выборов нового Генерального секретаря Организации объединенных наций остался год с небольшим. И как вы думаете: если глава Казахстана выйдет на трибуну с темой реформирования, то что это, если не предвыборная программа кандидата?
И здесь все ясно: если вновь делящая между собой мир тройка США-Китай-Россия сумеют найти не конфронтационный сценарий взаимодействия, то кандидатура президента Казахстана является безальтернативной. Как по статусу самой нашей страны, входящей едва ли не во все геополитические объединения, так и по послужному списку и личному бэкграунду Касым-Жомарта Токаева. А мы ведь не хотим мировой войны, мы хотим мира и международного сотрудничества, правда? Поэтому, жалко-нежалко, а не стоит скромничать, делать наивный вид и до последнего ожидать «неожиданности». Наоборот, ответственным политическим силам правильно было бы вот так прямо и заявить: видим нашего президента на посту Генерального секретаря!
И вот именно отсюда вытекает второй по важности пункт Послания: подготовка к референдуму по парламентской реформе. Получается, выработку вариантов и их обсуждение надо форсировать, чтобы успеть к «сюрпризу» от ООН.
Впрочем, дело даже не в сроках, да и не в самом упразднении Сената. Все глубже и много серьезнее. Суть в том, что принципиальная конечность президентского срока, инициированная самим президентом и утвержденная сразу после Кантара референдумом 2022 года, является совершенно новым элементом нашей политической системы, требующим очень и очень серьезного реформирования самих ее основ. До этого основой было, чего тут тоже скромничать, как раз бесконечность персональной президентской власти, продлеваемая через заведомо постановочные выборы.
И в таком контексте, чего уж тут делать непонимающий вид, президентский транзит случился, скажем так, не только по воле самого бывшего Елбасы. Что, кстати сказать, Кантар и подтвердил. Напомним, ведь и свою стартовую, безальтернативную и «бесконечную» легитимность на посту президента Нурсултан Назарбаев приобрел еще в качестве первого секретаря ЦК КПК, утвержденного в Кремле.
Да, вся остальная, находящаяся под президентом власть в центре и на местах имеет уже нашу, внутри-казахстанскую, легитимность. Тем важнее создание надежной внутренней опоры и под процедуру выдвижения не подставных, а серьезных кандидатов в президенты и выбора из них наиболее достойного. Да еще так, чтобы реально конкурентные выборы не раскачивали бы Казахстан, не превращались бы в противостояние кланов и олигархий, а служили бы консолидации.
А такая опора возможна только через Парламент и процедуру выдвижения кандидатов парламентскими партиями. Становящимися в таком разрезе тоже не декоративными, не конструируемыми где-нибудь в АП, а реально представляющими своих избирателей и в своей парламентской совокупности весь народ – единственный источник власти. Что диктует принципиально иной подход и к самому процессу партийного строительства.
А потому не важно, как пройдут выборы Генсека ООН, и когда мы пойдем на выборы следующего президента Казахстана, в 2027 или в 2029 году. К такому новому и судьбоносному для страны политическому испытанию мы должны быть готовыми как можно быстрее. Власть обязана предложить обществу свое видение парламентской реформы, а мы – общество – свое. И хорошо бы им сойтись в одну «дорожную карту», и поскорее.
Теперь третий по важности пункт Послания, и тут вы, конечно, тоже уже разобрались, как и мы, это — нет не цифровизация и ИИ, и даже не инфляция. Не три новых АЭС и новые экологичные электростанции на угле, не реформа ЖКХ и не решение водных проблем, не привлечение иностранных инвестиций, не решительное улучшение аграрного комплекса и не все остальное важное в Послании. Это… закон о банках. По той очевидной причине, что все такие новые президентские задачи, как и бесконечно переходящие из послания в послание, зацикливаются на отсутствии в стране национального кредита и национальных инвестиций.
А они – отсутствуют, и именно стараниями Национального банка. О чем «Евразия-24» много раз уже говорила и продолжает говорить.
Вот вам иллюстрация завязки любой ставящейся президентом задачи именно на денежные проблемы.
Министерство искусственного интеллекта и цифрового развития — здесь даже в названии чувствуется эдакая подначка: к чему будем прикладывать ИИ – к сырьевой экономике?
Однако, цифровизация — это, в базе своей, электроэнергия, собственная и дешевая, а как конечный результат – переход к цифровой валюте. То и другое – супер актуально. Хотя бы потому, что обновлять и развивать электроэнергетику и ЖКХ за счет внешних заимствований и роста тарифов – самоубийственно. Тем более, что в пиковые часы покрываемый от РАО «ЕЭС» дефицит еще в прошлую зиму достигал 10-12% нашей собственной генерации. То есть, наращивание мощностей должно идти самым форсированным образом. Нужны массированные внутренние и при том вне-тарифные инфраструктурные инвестиции, например, такие.
Теперь о цифровом тенге – крайне важная тема, ведь такие деньги, сколько бы они не переходили от одних субъектов к следующим, всегда отслеживаются и могут направляться на решение строго определенной инвестиционной задачи. В отличие от традиционных банковских активов, про которые в Послании интеллигентно сказано, что «сегодня в Казахстане банковские активы и капитал в среднем в несколько раз прибыльнее, чем в развитых странах. Это обусловлено тем, что отечественным банкам выгоднее вкладываться в низкорисковые инструменты, чем в кредитование экономики».
Низкорисковые инструменты — это еще мягко сказано, на самом деле они абсолютно безрисковые, поскольку совершенно не связаны с экономикой. Такие банковские «инвестиции», да, стопроцентно надежны и, да, в несколько раз прибыльнее, чем в самых развитых странах. Потому что «инструменты» – это долговые обязательства самого Национального банка, который у нас в Казахстане выступает в совершенно уникальной роли: не кредитора первой инстанции, а первостатейного заемщика у банков второго уровня. Свои обязательства перед частными банками наш государственный Регулятор стопроцентно надежно покрывает с помощью «печатного станка», причем напечатанная из ничего доходность и на самом деле кратная, — поскольку отсчитывается от кратно завышенной самим Национальным банком базовой ставки.
Вот цифры: на 31 июля через депозитные аукционы Национальный банк привлек 5895 млрд тенге, плюс еще 500 млрд в заемных нотах. Прикиньте где-нибудь 15-16 процентов доходности на без малого 6,4 триллиона тенге и оцените, какая сверхприбыль просто «печатается» для коммерческих банков и какой инфляционный фонтан хлещет через них на реальный рынок.
Опять-таки, остро необходимая для инфраструктурных инвестиций цифровая денежка фактически станет дополнительным денежным потоком на рынке, и, если не добавит новых товаров и услуг, станет еще одним инфляционным фактором.
И вообще: именно Национальный банк, как бы отвечающий за ценовую стабильность, на самом деле является основным драйвером повышенной инфляции.
А что с этим делать, вот вам тоже цитата из Послания: «Сегодня главная проблема – это высокая инфляция, которая «съедает» рост экономических показателей и доходов населения. Правительство и Национальный банк должны действовать как одна команда, перед которой стоит задача общегосударственного характера. Сейчас не время заниматься перетягиванием каната».
Вот это и есть решение: сделать Национальный банк членом правительственной команды. Проведение курсовой и денежно-кредитной политики — это элементарная исполнительная функция. Именно исполнительная, упакованная в планы социально-экономического развития и отвечающая за решение общей задачи в части денежного обеспечения. И всё.
А нынешний «независимый» статус Национального банка, никому фактически не подчиняющегося и ни за что не отвечающего — это вмененная извне функция внешнего управления. Прикрываемая целью стабилизации цен, а на самом деле приносящая ценовую стабильность в жертву интересам иностранных нефтедобытчиков и иностранных «инвесторов» в тот же сырьевой экспорт.
Новый закон о банках надо начинать с принципиально нового закона о Национальном банке. Слушайте внимательно нашего президента, и у нас все получится!
